Дорога вильнула влево и снова погрузилась в тенистые заросли. Диана почувствовала на себе чей-то жгучий пристальный взгляд, но, обернувшись, никого не увидела.

«Показалось», – подумала она, пытаясь успокоиться. После событий в Полотняном городе её беспокойство без особых на то причин отказывалось уходить, и иногда Диане думалось, что у неё развилась паранойя. Всюду ей виделись враги и опасности.

Но уже через минуту, когда дорога никак не выныривала из густоты водорослей, она стала подозревать, что на этот раз её беспокойство могло быть не беспричинным. Слева плеснулась вода, и что-то мелькнуло меж зелёных стеблей. Сердце на мгновение замерло в груди Дианы, и, едва уняв страх, она пригляделась получше – в тенистых водорослях промелькнул акулий хвост. Скорее всего акула всё это время укрывалась в зарослях, поэтому, в отличие от своих менее удачливых сородичей, не попалась на глаза охотившимся за ними Улиан.

Первой мыслью Дианы было как можно быстрее уплыть назад и избежать встречи с этой хищницей. Но, вспомнив рассказ Ривэирра о том, как двое детей чуть не пострадали от нападения акулы, Диана поняла, что не может просто так оставить хищницу. Чтобы на этот раз точно не произошло беды, акулу нужно непременно выгнать из города.

Прислушавшись к себе, Диана почувствовала, что трезубец уже близко, а значит ей нужно лишь немного проследить за хищницей и, когда оружие будет здесь, выгнать её за границу города. Как именно она это собиралась делать, Диана пока не представляла, но одно знала точно: если услышит, что из-за акулы кто-то пострадал, непременно будет винить в этом себя.

Как можно тише она раздвинула стволы водорослей и поплыла вслед за акулой, стараясь не упустить её из виду. Но та, казалось, не торопилась уплывать, она тоже двигалась медленно, то и дело мелькая между зелёными листьями.

Акула её даже не видела. Но чем дальше Диана заплывала вглубь зарослей, тем острее становилось её беспокойство.

«Аггорон… Быстрее, прошу тебя», – думала она, продолжала следить за ни о чём не подозревающей акулой.

Сзади раздался плеск воды, и Диана оглянулась, думая, что приплыл её трезубец. Но вместо оружия увидела Оиилэ в тёмно-сером плаще. Его капюшон был нарочито приспущен, показывая надменное лицо своего владельца. Холодный, равнодушный взгляд пронзал плоть и леденил душу.

– Эгиарр! – прошептала Диана сдавленным голосом. Дикий, животный страх сковал её мышцы. Ей понадобилось собрать все силы, чтобы просто сделать вдох. Ей нужно уплыть, спрятаться, но тело совсем не слушалось. Этот взгляд приковывал и обезоруживал, заставляя думать о смерти.

– Я же просил называть меня Гарр. Мы же с тобой не чужие, Рриану.

«Прячься! Прячься…», – кричала она своему заледеневшему от ужаса телу, но оно и не думало её слушаться.

– В Эигину Гиугин мы толком и не поболтали… – он с досадой коснулся обожжённого от удара молнии запястья и подплыл чуть ближе. – Но наша разлука была не долгой. Признайся, скучала по мне?

Он медленно подплывал, и Диана, наконец отмерев, начала пятиться назад.

– Вот и я скучал.

Он взмахнул рукой, и вода сзади неё стала вязкой и плотной, не позволяя ей отплывать дальше.

– Зато теперь никто не помешает нашему путешествию.

Ещё один взмах – и вокруг запястий Дианы обвились сформированные из воды верёвки. В её правой руке стало расти уже знакомое жжение и зуд – трезубец был совсем близко. Она раскрыла ладонь, дожидаясь, когда в неё послушно ляжет тяжёлая рукоять.

Эгиарр зачем-то потянулся в карман.

«О нет, только не реликвия! Аггорон, молю, быстрее…»

Сбоку послышался плеск воды и тихий звук срезаемых стеблей.

Рукоятка трезубца с силой ударилась о раскрытую ладонь Дианы в то же самое время, когда Эгиарр вынул из кармана пузырёк с тёмной и мутной жидкостью. Не обращая внимание на появление трезубца, он быстро откупорил сосуд и взмахом руки отправил к шее Дианы тёмную субстанцию. Но вместо того, чтобы попасть в жабры, она ударилась о невидимый щит, смешалась с водой и, светлея, опустилась на дно.

– Океан благоволит тебе, Рриану, – сказал Эгиарр с усмешкой. Казалось, его вовсе не расстроила неудача и попусту истраченное зелье. – Но это ничего не меняет.

Теперь, держа в руках своё оружие, Диана наконец смогла справиться со сковывавшим её страхом.

– Что тебе нужно от меня? – спросила она дрожащим голосом.

– Хм… Вот как, – сказал он себе под нос. – А без трезубца ты со мной не разговаривала. Но в нашем путешествии он будет только мешать…

– Не будет никакого путешествия, – процедила Диана сквозь зубы. – Оставь меня в покое!

– А это будоражит, – прошептал он и добавил уже громче, – мне так редко отказывают девушки. Что ж… тем интересней выйдет охота. – Он откинул капюшон и смахнул назад опустившуюся на лоб светлую прядь. – Тебя здесь всё равно ничего не держит.

– У меня есть муж! – сказала Диана со злостью. Хотя будь она тысячу раз свободна, по своей воле ни за что бы не приблизилась к этому Оиилэ.

– Бывший… и был. У тебя был бывший муж.

Диане понадобилось несколько секунд, чтобы понять смысл его слов.

– Аруог! Что с Аруогом?

– Теперь, когда Лунный наследник племени Улиан мёртв, кто защитит тебя от гнева соплеменников? Ривэирр?

Диана дёрнулась, пытаясь вырваться из державших её верёвок.

«Что значит мёртв?! Как мёртв?» – Она забилась, словно запутавшаяся в сетях рыба.

– Нет, – продолжил Эгиарр спокойно. – Старику Ривэирру будет не до этого. Он и сам поймёт, что потомкам Лаан Лунные жёны приносят только несчастья. Тебе стоит принять моё предложение, Рриану. Со мной тебе бояться нечего.

Но его увещевания и намёки на скорую казнь Лунной жены не имели для Дианы никакого значения. Аруог мёртв?

Нет! Он не оставил бы её. Он бы не ушёл так быстро и без боя. Она не могла и не хотела в это верить!

– Ну так что, составишь мне компанию? – спросил Эгиарр так, будто не сомневался, что она согласится.

– Морской дьявол – тебе компания! – крикнула Диана.

Её страх за супруга перерастал в панику, тело трясло, а взгляд заволакивала тёмная пелена. Внутри, словно голодный зверь, проснувшийся от долгой спячки, ворочалась Воля. Она билась о грудную клетку, вспыхивала колкими искрами в руках и болезненно обжигала изнутри. Она рвалась наружу, и Диана не стала её сдерживать.

– Он мёртв, Рриану, – повторил Эгиарр, наблюдавший за ней равнодушно. – Мёртв.

От плеч Дианы вниз к пальцам скользнули разряды электричества. Они плясали в ладонях, ласкали спину и обжигали ноги. С треском и вспышками её охватило электрическое пламя. Она отдала ему весь свой страх и всю свою боль.

– Он. Не может. Быть. Мёртв!

– Может, – ответил Эгиарр уверенно, но его серо-голубые глаза настороженно сузились, когда сковывавшие Диану верёвки начали растворяться.

В её освободившейся руке трезубец вибрировал, отзываясь на льющуюся в него силу. С зубьев сорвался разряд и ударил в песок у самых ног Эгиарра.

– Не может! – крикнула Диана и, подплывая ближе, снова ударила молнией ему под ноги. Эгиарр отплыл немного назад.

– А что, если всё-таки может? – спросил он с издёвкой в голосе.

– Если это окажется правдой… Я разыщу тебя и убью собственными руками!

– Океан наказывает за убийство. Смерть за смерть, Рриану.

– Если Аруог мёртв, я провожу тебя в Мир голосов лично. – Она выставила перед собой трезубец. – Но сейчас я уплыву, и ты не будешь мне мешать.

Воля пульсировала в ней и требовала крови, но сердце не верило, что Аруога больше нет. Возможно, он и вправду в беде, а значит сейчас ей нужно разыскать его и помочь. Нельзя тратить время на этого акульего выродка.

– Плыви. – Он пожал плечами. – А я утешу тебя позже.

Громкое и такое чуждое рычание вырвалось из самой глотки Дианы. Клокоча и резонируя в теле, оно служило последним предупреждением её противнику. В примирительном жесте он выставил перед собой руки и, кивнув ей на прощание, поплыл в заросли, где его по-прежнему дожидалась акула.